там и внешним нагрузкам, правильно ли его перевозили, хранили и погружали. Группа фирм «Профиль» за последние семь лет получила патенты на четыре изобретения, а недавно — еще на два. Благодаря этому у нас есть предложения по шпунтам на все случаи жизни — как каталожные, так и фристайл-решения. Мы можем сами запроектировать шпунт и изготовить его. И если раньше мы занимались замещением известных шпунтовых решений, то сейчас можем сделать сечение под требования заказчика при минимальной металлоемкости. Значительная часть предлагаемых нами решений не имеет шпунтовых аналогов. Например, принцип размещения усиливающих свай в шахматном порядке по обе стороны от нейтральной оси (балочно-тавровые двусторонние РШС, РШС-КС, РШС-2СТ), который мы предлагаем, в мире принципиально не используется, а вот на атомных электростанциях на «Объекте 53» — очень пригодился. Также могу отметить принцип многорядности, или уход от линейности шпунтового ограждения. Это не хвастовство. Возможно, в других странах это не требуется, поскольку у них нет многокилометровых торосов, они не работают в Арктике и им не нужны стены с упругим моментом более 1 млн. А мы это уже придумали. Также у нас есть предложения по созданию механизма, при котором государство активно и непрерывно будет требовать от строительных подрядчиков и проектировщиков использовать имеющиеся патенты для снижения себестоимости. Вопрос: нужно ли это заказчику (государству)? Какие проекты с использованием вашей продукции вы считаете наиболее успешными? Наверное, к таким проектам можно отнести водоприемное сооружение на АЭС Руппур (Бангладеш). Там самое лучшее равнопрочное решение РШС давало экономию в 57% от первоначального проекта. Но проектировщик «подстраховался» и выпустил в работу решение с экономией 28%. За «Объект 53» мы получили только моральное удовлетворение. По некоторым другим успешным проектам мы ограничены соглашениями о неразглашении. Каким вы видите развитие вашего бизнеса в ближайшие пять лет? Давайте дождемся договоренностей (или их отсутствие) с США. Может, придется «переквалифицироваться в управдомы», или срочно открывать филиал на Дальнем Востоке и массово закупать промышленных роботов, или перебазироваться на Азов, или же начать осваивать производство мобильных мостовых конструкций и понтонов. При нынешней неопределенности горизонты планирования — один квартал. В прошлом году не стартовала реализация пяти проектов, в которых нам принципиально согласовали участие. Возможно, они начнутся в текущем году. По большому счету, куда «рулить» дальше — станет понятно, когда системообразующие компании (как отечественные, так и иностранные) и государственные бюджеты определятся с направлением движения капиталов: на укрепление рубежей, на депозиты, за рубеж, в дивиденды, в организацию немедленных доставок, экосистем, доткомов и т.п. Мы как переработчики движемся в фарватере их «хотелок». Но иногда, конечно, виляем. Чем вы увлекаетесь в свободное время? С учетом того, что наша основная производственная площадка расположена в Санкт-Петербурге (пос. Стрельна, ул. Нижняя Колония, д. 53А), а, может, в Саратове, Калининграде, Череповце или где-то еще, а я вместе с семьей живу в Москве, свободного времени остается не так уж много. Я все еще люблю подводное плавание, да и просто самое обычное общение с близкими мне людьми на непроизводственные темы. Хотя в последнее время мое хобби — это ответ на вопрос: к какому врачу я не пойду сегодня. ИНТЕРВЬЮ ПРОВЕЛА ТАТЬЯНА ИГНАТЕНКО WWW.METALINFO.RU 77
RkJQdWJsaXNoZXIy MjgzNzY=