существенно снизить издержки на выявление правонарушений в тех областях, где процесс осуществления сделок наиболее цифровизирован и стандартизирован. Под такую категорию попадают в первую очередь закупки, имеющие непосредственное отношение к государственному бюджету, и потому ограничены более жесткими требованиями к прозрачности процедур. В результате в фокус внимания регулятора за последние пять лет стали попадать преимущественно дела, связанные со сговорами на торгах, тогда как дела о традиционных картелях на товарных рынках почти перестали возбуждаться, а практики их расследования остановились в своем развитии. Во-вторых, появление БЦК в арсенале ФАС России изменило практику проведения расследований и выявления антиконкурентных соглашений. В первую очередь, внедрение цифрового инструментария привело к увеличению масштаба рассматриваемых дел: количество эпизодов, фигурирующих в рамках одного расследования сговора на торгах, начало расти в геометрической прогрессии. Теперь в одном только деле о сговоре на торгах могут фигурировать десятки и сотни эпизодов. Такая тактика позволяет существенно снижать операционные издержки за счет эффекта масштаба. Кроме того, на фоне использования нового технического инструментария стала меняться тактика доказывания. Отметим, что результаты БЦК в настоящий момент находятся в «серой зоне» доказательной базы. БЦК — своего рода прожектор, освещающий потенциально проблемные зоны. Попадание компаний в его фокус не является доказательством их виновности, а скорее служит поводом для более внимательного разбирательства и сбора доказательств в «ручном» режиме — результаты БЦК должны интерпретироваться и подвергаться перепроверке, а каждый факт аномального поведения — детально анализироваться, оцениваться и подкрепляться необходимой фактурой. При этом развитие технического инструментария по выявлению потенциальных сговоров опережает развитие соответствующих доказательных практик. Оказавшись в условиях потоковых расследований многоэпизодных дел, регулятор столкнулся с возрастающей нагрузкой по сопутствующему сбору непосредственных доказательств и обоснованию верности предварительных результатов работы БЦК. Такая ситуация стала приводить к ухудшению доказательной базы регулятора, и, как следствие, к переносу части издержек на защищающую сторону, вынужденную доказывать свою невиновность. Было бы ошибочно полагать, что цифровая трансформация и автоматизация эндогенных процессов администрирования затрагивает только государственные органы. Тот факт, что ФАС России в определенный момент сфокусировалась на «эффекте масштаба» от применения цифровых инструментов выявления антиконкурентных соглашений и начала расследовать многоэпизодные картели на торгах, неизбежным образом стал оказывать влияние на бизнес-сегмент. Вопервых, такая ситуация привела к перераспределению регуляторной нагрузки: как мы уже отмечали, участники тендерных процедур оказались под большим ударом по сравнению с участниками классических товарных рынков. Во-вторых, компании, оказавшиеся под пристальным вниманием регулятора, столкнулись уже с видоизмененной под воздействием цифровизации практикой ведения расследований. Так, бизнес теперь все чаще оказывается фигурантом (участником) расследований многоэпизодных картельных дел, где обвинение строится с большим массивом косвенных признаков наличия правонарушения, а защита заключается в доказательстве своей невиновности в условиях по сути объективного вменения. При этом участники торгов, как правило, не обладают имеющимися у регулятора программно-вычислительными мощностями и доступом к данным. В такой ситуации они могут оказаться не в состоянии доказать свою невиновность и опровергнуть доводы государственного органа в силу инфорWWW.METALINFO.RU 69
RkJQdWJsaXNoZXIy MjgzNzY=